Через непродолжительное время, когда родители были на работе, стучится к нам какой-то дядька в полувоенной форме и фуражке. Первая мысль в детской голове - вот, пришли за батей забирать в тюрьму! Я долго не открывал, но проходивший сосед меня успокоил и я впустил его в квартиру. Он, положив свой портфель с двумя пряжками на стол, спросил где родители и не слушая ответ, пошел по квартире искать розетку. Что мог сделать или сказать этой советской инквизиции пацан еще даже в школу не ходивший? Но я уже тогда знал, что за розетку с зарплаты берут очень большие деньги (налог называется). Вот этот дядька и был с этих органов. Нужно сказать, что вместо розеток люди применяли хитрое приспособление: лампочка выкручивалась, а вместо нее вкручивали штуковину со шнуром, на конце которого была розетка. Батя даже от выключателя отказался: надо свет - вкрутил лампочку, не надо - выкрутил и все!
Естественно, розетки не обнаружил по причине ее отсутствия. И дальше состоялся, примерно, такой разговор:
-А корова у вас есть? (Вот оно- пришли батю забирать!).
-А откуда у вас молоко стоит в кувшинах? (Мама оставила отстаиваться молоко, что бы сбивать вечерами масло)
-Тетя ***** долг маме принесла. (Исстари, когда отдавали долг, у полешуков в посуду ложили кусок хлеба, если не отдавали другим продуктом)
-А кабанчик у вас большой?
- Нету кабанчика никакого- мама сказала, что в получку может купят на зиму. (Неправда, пацан, стоит в сарае 1 здоровенный и бегает маленький!)
-А курочки есть?
-Нету. (Молодец, хоть здесь правду сказал!).
- А как же вы живете??
- А вот так и мучаемся. (Эти где-то слышанные слова рассмешили дядьку и он забрав свой кожаный портфель - с такими красивыми 2 (!) пряжками - ушел)
Этот разговор, рассказанный удивленным (и в кого он у тебя уродился, Сергей?) соседом родителям, пришедшим с работы, ввел их в невменяемое состояние, что батя похвалив меня, дал мне 10 рублей (!). При этом нужно иметь в виду, что получал батя, как и все рабочие в то время, примерно, 400 рублей. (Мешок пшенично - обойной муки стоил 113 рублей - это точно т.к. мама каждую получку отлаживала именно такую сумму).
Я уже упоминал, что батя работал на лесозаводе, но не называл профессии. Он работал сплавщиком. Тяжелее профессии за свою (уже немаленькую) жизнь я не встречал. Находиться с весны до глубокой осени в воде, развязывая плоты и подавая бревна под трелевку, таким же горемыкам как и сами, заводским коням-тяжеловозам - это просто надо видеть! Но о конях - потом. Батю, как и бригаду, отправляли "в лес на заготовку" и они неделями "сидели" в лесу, валили лес, разделывали на бревна по размеру, волоком тянули к реке, там связывали в плоты, соединяли плоты в сцепки-поезда и сплавляли вниз по течению по Случи, проходя шлюзы и далее по канаве пригоняли в Микашевичские пруды-запасники. Этот адский труд еще дополняется такими работами, как нарезка клиньев, нарезка и изготовление увязки и прочее. Бригада добиралась домой грязными, небритыми, опухшими от постоянного пребывания в воде, с покалеченными руками и с перепревшими ногами, худыми и страшными! И это все за 400 -450 рублей (это до хрущевского 1961г).
О пшенично-обойной муке. Меня коробило, когда в 90е годы такую муку называли "свинской" и я всегда отвечал, что животное свой корм чувствует издалека. Как я говорил, с получки, родители всегда покупали мешок этой "свинской" муки и мама пекла вкуснейший хлеб, который доставала деревянной лопатой из печи, вылаживала на лавку, застеленную чистым рушником, брызгала на него водичкой, что-то пришептывая при этом и укутывала другим концом того же рушника. И отгоняла нас, детей: "Дайте хлебу отдохнуть!", а нам хотелось корочку (!!!), теплую, хрустящую, пахнущую теплом печи и всеми ароматами, неописуемыми ароматами СВЕЖЕИСПЕЧЕНОГО ХЛЕБА !!!
А когда по этой хрустящей корочке да пройтись алеем (нерафинированное постное масло - для несведущих), а сверху крупной солью! - и со всей этой ароматами благоухающими вкуснятиной - на улицу (!! одни восклицательные знаки). К слову - буквально пару недель назад, был на бараках у дядьки. И вот в разговоре (его бабка ушла за хлебом) сказал: "Если ты знал КАК я хочу Настиного хлеба с деревни!" он всегда называл мамин хлеб - хлеб из деревни. (Страшно, подумал - неужели дед не хочет летовать?).
Хочется сделать небольшую ремарку. В недалеком прошлом у нашего Микашевичского хлебозавода (хочется, что бы это был НАШ завод, а не разводиловка людей) была изумительная по своей простоте и потребности миссия: продавать свежий, ГОРАЧИЙ хлеб населению, была установлена будка-ларек у рынка, Супер! Люди постоянно покупали различные сорта прямо из печи горячими! Респект и уважуха этим новаторам! Ну и где, позвольте спросить, это все и куда, собственно, делось? Почему такое необходимое людям начинание, прошу прощения за мой плохой французский, похерили на корню?? У вас, что - нехватка витаминов в трудном детстве, вообще последние крохи здравого смысла лишила? Какие, к чертям, вы после этого бизнесмены. И не надо об отсутствии продавцов, носильщиков, дотаций, убыточности и прочей ерунды. Когда ко мне приезжали гости издалека, я, как патриот Микашевич, рассказывал и о хлебе в том числе. И угощаясь горячим( !) хлебом, россияне, с квадратными (!) глазами ЗАВИДОВАЛИ нам, не белорусам, а нам, микашевцам, что у нас есть такое чудо - все для человека. А хлеб - это все.
Но я отвлекся, пардоньте. Окончу уж о 10-м бараке.
Мама всегда любила повторять: "Беда одна не ходит - за собой другую водит!". После всех этих передряг - мама чуть не угодила в милицию. Была у нас корова Малюта, большая - батя говорил, что 3 тонны сена ей на зиму мало, но... Молока она давала огромное количество: утром - 12-14 литров и вечером - до 18 литров! А жирностью молоко было за 6% (Леонид Вертель, ау!). Излишки - просто сдавали на маслопром на Рудне и мама ОТДАВАЛА тем, у кого были малые дети или больные. И по маминому заказу привезли из деревни маслобойку, которая меня очень заинтересовала, но батя успокоил: "Никуда она от тебя не денется". Если бы я знал тогда настоящую цену его словам! Эта маслобойка, как и все полешуцкие инструменты была изготовлена БЕЗ единого гвоздя! В цилиндрическую бочечку, охваченную плетеными лозовыми обручами, заливаются сливки (верхний слой суточного отстоя молока), внутрь вставляется круглая досочка - поршень с отверстиями и закрепленная на длинной палке, закрывается крышкой с отверстием для той палки и....Мерными движениями вверх-вниз, до отупения (читай 2-3 часа) гоняешь эти сливки в бочонке. Затем, открывается крышка и вынимается поршень весь залепленный сливочным, желтым, пахучим маслом, Масло снимали ножом и слаживали в посуду. Иногда приходилось доставать поршень чаще - масла собиралось так много, что нельзя было потянуть ручку!. Получалось масло желтое, как желток с куриного яйца (хочу особо подчеркнуть, т.к. не все из этого поколения видели НАСТОЯЩИЙ цвет желтка - домашнего нагулянного, как говорили раньше,) - почти оранжевое - это особенно важно, а почему - вы поймете.
Еще, мама маленько подсаливала масло, она объясняла, что соль вытягивает оставшуюся жидкость из масла, поэтому, мы, дети, всегда брали не подсоленное - просто оно более сладкое. И вот это масло мама решила продавать на рынке - тогда он располагался на месте памятника Ленину (или - наоборот?). У нее были постоянные клиенты, особенно, евреи, что, как я понимаю сейчас, довольно положительно характеризовали мамин натурпродукт. Однажды меня срочно погнали домой - к вам пошла милиция! ЧП! Я - бегом. Оказывается, одна стервозная баба подняла крик - это масло подкрашено морковным соком т.к. имеет неестественный цвет - не такой как в магазине! Мама усадила меня за маслобойку и попросила сбить немного масла - и я начал мословать так, что через щели сливки вытекали...
Когда мама остановила меня и достала этот поршень - и баба, и милиционер стали рассматривать, затем - пробовать. В итоге: сбитое масло ни по цвету, ни по запаху, ни по вкусу (кроме соли, разумеется) - не отличались! Баба - в осадок, извините - простите, милиционер - пишите бумагу на эту бабу, баба - деньги предлагала....
Эпилог этой драмы: пришел батя с работы, мама решительно заявила : "Продавай корову - не хочу, что бы люди обо мне плохо думали!"....Земля слухом полнится - вскоре пришли мужчина и женщина, откуда-то из под Старобина и все сделали по-старому полешуцкому обычаю: Пошли в хлев, женщина сама подоила корову, батя накинул веревку на рога, вывел на улицу, передал новому хозяину из рук в руки и, с пожеланиями благополучия и счастливой дороги уже не наша Малюта, оборачиваясь и недоуменно мыча пошла за новыми хозяевами в сторону Сторобина....
Даже по прошествии стольких лет, слезы наворачиваются на глаза: это что же смогла перенести мама и, главное, как смогла?!. Ведь по всем полешуцким канонам - корова даже не кормилица в хозяйстве, а стержень, основа основ этого хозяйства! Отнимите корову от хозяйки, коня - от хозяина и вы, возможно и не осознавая содеянного вырвете душу, веру полешука в светлое будущее!
Мама потом долго не могла ходить в сарай кормить поросят, а когда гнали вечерами стадо по улице - долго выходила то ли встречать, то ли посмотреть. А дома тихонько глотала валидол, что бы батя не видел и тихонько вытирала слезы платочком....
Но не будем о грустном - вернемся с темноты 10го барака на солнечную улицу Фабричную. (А вот что заметил: почему личные переживания мрачнее, чем описание общего?)
Напротив 10 го барака по западной стороне улицы располагались дома Щербаковых, Салеев, Ничипоров, старушка с дочкой, почему-то быстро умершие и остался зять Володя Шпаковский, Комаровские и Пашкевичи. Щербаков работал, как и все барацкие на заводе слесарем, всегда молчаливый, неторопливый почему-то не оставил заметного следа в моей памяти. У Салеев было 5 детей: Коля, Зоя, Сергей, Таня и Саша. Дружная, крепкая семья, да и вообще - хорошие барацкие люди. Сам хозяин, Владимир, отличался от остальных мужиков тем, что у него было какое-то особое, нестандартное мышление.
У Ничипоров было 3-е сыновей: Леня, Николай и Жора. Парни были, как делили "по категориям" - довоенные (2 - группа - 40е годы, 3 группа - 50е - мы, шпана). В драках замечены не были, правда, младший - Жорик был немного шебуршной, мог и "отчебучить кой чаво" (В.С.Высоцкий). К Николаю прочно прилипла уличное ФИО - Труба: имел зычный, громкий голос, слышимый далеко по улице. Труба выучился "на доктора" и работал в поселковой больнице психотерапевтом, ходил с чемоданчиком и главное, владел гипнозом! Бабки, да и не только они, часто пользовались помощью Николая - диво( !) - свой доктор ну и как не воспользоваться! Известно, что использовал и гипноз и весьма успешно.
Старушка с дочкой, жившие в следующем дому, почему-то выпали из детской памяти, думаю, что мою забывчивость можно списать, как 1% на старческий склероз, были очень тихими и какими-то, я бы сказал, незаметными до той поры, пока у дочки не появился муж - Володя Шпаковский. Ходил ровно с высоко поднятой головой, вроде все время хотел заглянуть в соседский огород. Уже потом, много лет спустя, когда наши пути пересеклись, он оказался милым, спокойным и рассудительным мужиком, имевший свое мнение и могший не только отстоять его, но и переубедить человека, что только положительно, на мой взгляд, его характеризовало.
Почему я остановился на нем? Именно с Володи и начиналась изобретенная мною тактика обмана с использованием элементов психологии (это теперь звучит, как оглавление научного трактата, а тогда это звучало просто: как сделать так, как я хочу и при этом не получить ремнем по заднице). Дело в том, что зады огородов этих домов -барачков выходили прямо на басеню, вернее, на Сватскую канаву. И именно на этой братской басени происходили наши боевые водные бои между улицами. Дело было за малым: где взять лодки? Вышли из положения тем, на южной части басени на берегу лежали в штабелях бревна, подготовленные к зимнему сезону работ завода. Скатить несколько сухих уже на воду - это дело техники, а чем связать? И тут я вспомнил, что у Володин огород я подготовил лаз: это я подметил в каком-то фильме - отрываешь нижнюю часть штакетины, а верхняя - висит себе тихонечко и не увидишь сразу, что сюдой можно пролезть в огород ! Красота!
Я несколько штук еще подорвал и найдя какие-то досточки - сбили себе плот, правда, бревна немного двигались, но плавать можно! Водрузившись с друганами на наш "корабль" и с гиканьем отталкиваясь шестами, мы гордо рулили по центру басени - все море наше!, наша победа! Пацаны с рудницкого конца улицы сообразили наконец и ринулись к забору. Но они совершили большую ошибку - они вылупили около метра штакета и, не долго думая, тут же сбили этим штакетом бревна своего плота. В самый разгар баталии, когда уже все были мокрые как цютики с ног до головы, зычный Володин голос: "А ну, шпана - к берегу всем!" Естественно, нашу команду он отпустил, а пацанам пришлось разбирать свой "крейсер" и восстанавливать поврежденный забор. А мы, громко шлепая шестами по воде, поднимая тучи брызг, орали во все горло: "Врагу не сдается наш гордый Варяг..". 1:0. Подобные войнушки шли с переменным успехом до тех пор, пока рабочие не пришли и не разобрали наши крейсеры и эсминцы на бревна.
У Комаровских было трое детей, но старшие были девчата, а младший Саша был еще мал для нашей компании. Здесь особо хотелось бы отметить их отца: у него не было левой руки - много на бараках было покалеченных войной. Особо меня поразило, как с одной рукой можно косить?! Я много раз наблюдал из-под тишка (дядька очень психовал когда кто-либо пялился на его работу - его можно понять: не каждому понравится показывать свою ущербность), как он почти герой Ульянова в фильме "Председатель", снимал поясной ремень, забрасывал его через голову на культю, и просовывая косье в этот ремень - косил! И довольно уверенно и ловко, а ментить косу - уже просил кого-нибудь, даже я ему ментил бруском.
Как и его сосед Пашкевич, Комаровский беззаветно был предан рыбалке. И когда мой батя купил газовый моторчик, Комаровский специально пришел к бате за советом. Батя для него перекинул ручку сцепления с левой стороны руля ему на правую и дядька - поехал! А на велосипеде он не мог ездить - трудно было с места трогаться. И скоро батя подогнал ему по росту седло и руль, и Комаровский гордый, со счастливой улыбкой и кучей привязанных удочек ехал по поселку на Случ рыбачить. Но как он насаживал червей на крючок - одному Богу известно.
Вот и добрался я до знаменитости наших бараков, да что там бараков - всего поселка - дед Андрей Пашкевич. Семья у деда была большая: довоенные Уля (уже имела своих детей) и Паша, за ними - 4 дочки. Жена Анюта, сколько помню, сидела на лавочке, благо обзор был хороший: 1й пер. Фабричный с Ленинской, почти прямо упирался в калитку Пашкевичей. Громкий, зычный голос Анюты далеко разносился по улице - у нее сильно болели ноги и сидя на лавочке она узнавала первой все новости т.к. все проходящие неминуемо проходили мимо нее. Дед Андрей, в противовес дородной жене, был тихим, немногословным, сухощавым мужиком, постоянно что-то делавшим. Находчивый изобретатель так бы я охарактеризовал бы его, если кратко. Это он является изобретателем снасти "подрывка". Рассказывал моему бате, что видел в кино, как в Индии (!!!), на океане ловили рыбу странным местным способом. Он придумал, как вязать сеть, как без единой металлической детали изготовить (в лесу на реке) приспособления и прочее. Он научил вязать моего батю, своих родственников Климашевских и меня тоже.
Это этот человек, является родоначальником неписанного кодекса рыбака. В то время рыбу можно было ловить даже на Пожарнице (бывшее болото западней АТП-6), да, Господи - где была вода - там была рыба.
-Ты куда?
- На рыбалку.
- А куда конкретно?
- На Припять.
- У тебя что, свадьба??
Вот в такой, примерно, редакции происходили разговоры рыбаков.
Может это покажется смешным, но уже в то время (!) дедом Андреем было предложено и не только принято, но и выполнялось местными рыбаками !. Могу по памяти привести, в качестве примера, несколько пунктов:
-ловить не более, как на еду и положенного по закону,
-не паскудить на реке - за собой все убирать,
- не делать пожаров.
-на рыбалке не пить., пьяных гнать домой,
-ловить друг от друга не ближе 10м.
-не давать (вплоть до мордобоя) перегораживать реку деревьями или сетями .
- на берегу никаких громких звуков.
-никакой милиции - разборки по справедливости.
Прошлым летом был свидетелем, как крутой джип, с прицепом с казанкой на канале Спустили, одни пока гоняли по каналу, другие - разожгли здоровенный костер и упившись, с дикими криками прыгали через него, а когда те на лодке привезли пол мешка рыбы.... Как у Высоцкого ? -Скажи спасибо, что живой! И, видно же, что мужики не бедные: джип, лодка, ямаха 50 коней, спрашивается - какого рожна тебе еще не хватает?!...
Ладно, все - видать заработался....
Вот я добрался до самого "сердца" - пуп бараков - собственно само скопление их в одной точке. Ведь бараки, по сути, это - душа завода, а может и всего поселка того времени на конец 50х. И именно здесь проживала основная масса рабочих завода. Т.к. выше сказанное вышло маленько в затемненных тонах, а все замышлялось о людях, проживавших в этой точке Микашевич и их облике - в дальнейшем буду стремиться только в светлых и, если получится, слегка юморных красках, Аминь.
За Пашкевичами находились бараки№№25 и 27, и дальше - на север до конца улицы отдельные дома-барачки. №25 - был семейный (кухня + комната) и проживали семьи Кишкевичей, Кмито, Лабутины, Ананько, Михнюк Александр, Копа, Салей Василий и Усс.
В бараке №27 - (типа общежитие - одна комната с печтю) - жили Захаровы, Бриль, Горелики, Байда, Михалюки Гусак, Колуевы, Брили и Михнюк Слава.
У Кишкевичей было двое парней, Кмито - трое Ананько - трое Усс - трое, только у Салея было шестеро. Михнюк Александр работал пилорамщиком, имел двоих - Ира и Мишка. Дед Саша основал династию завода и сейчас уже его внуки работают там же.
Особо хочу отметить Захаровых потому, что с ними много что связывало. Сам Захар был здоровенный детина под 2 м ростом, работал с моим батей в одной бригаде. Добродушный, всегда молчаливый, с застенчивой улыбкой всех русских богатырей, но имевшим одну изюминку: на любой "причине" (читай - пьянка или по теперешнему - корпаратив), немного подвыпив, ходил и просил побороться с ним.
Естественно, дураков, и в подпитии ложиться под танк никому не хотелось и все отмахивались, но с опаской - как бы не спровоцировать этого бугая. А Захар, скрежетал зубами, и гнул свое - пошли бороться и все тут. Много позже, будучи на какой-то пьянке - уже парнем, меня попросили мужики проверить Захара - они знали, что я любитель розыгрышей, а, во- вторых - Захар меня не тронет, учитывая, что они с батей работали вместе и мама с Эммой - пели вместе. Я, долго не думая - то же был не трезвенник, вышел вперед и топнув ногой.
-А со мной будешь?
Зря я понадеялся на дружбу Захара с батей: глаза его налились кровью, голову втянул в плечи и сжав кулаки так, что вены выступили сквозь кожу, издавая какой-то клокочущий рык, Захар двинулся в мою сторону. Но это все я видел уже в полете через забор со двора на улицу - мужики говорили, - что меня сдуло, как ветром, вмиг.
Единственный человек на бараках, да и во всем поселке, кто мог "заломить" Захара была его жена Эмма, как Давид против Голиафа: маленькая, худенькая она бросалась вперед, прямо в ручищи этого верзилы, звонким голосом грозно (!) говорила: "Сядь, кому сказала!" И нужно было видеть, как у Захара вдруг бледнело налитое кровью лицо, черты лица смягчались и он вдруг превращался в ягненка, покорно шел в указанном направлении и тихонечко садился, что тихо бурча под нос.
Эмма, маленькая веселушка, мало что была укротительницей бугая - она еще была певуньей и какой! На этой почве, как принято говорить, она очень сдружилась с моей мамой: у обеих голос был от Бога !. Если куда приглашали Захаровых (естественно Захара без Эммы никто и не приглашал - кому нужен дома такой геморрой), Эмма всегда спрашивала: " Настя будет?", а бывало, что Эмма не входила в "список" лиц, услышав мамин голос она бросала все дела и приходила: "Мне ничего не надо - я ни пить ни есть не буду - разрешите с Настей попеть".
А когда они дуэтом начинали, помогая одна другой - их звонкие, задорные и в тоже время молодые девичьи голоса завораживали: даже теперь, через столько лет, Кадышева с Чепрагой - просто отдыхают. Пели они всегда первые партии - "солили" так, что доходило до мурашек по телу: вот-вот сорвутся, не вытянут.. Вытягивали, да еще с каким эффектом!.
Потом, когда умерла моя мама - ей было 48 лет, Эмма всем заявила:
- Меня похороните рядом с Настей!
Так и лежат они рядом певуньи и убирая могилку родителей, я всегда убираю соседские могилы Захаровых - их дети разъехались: Сашка, уехал и пропал, а Лена - вышла замуж в Лунинец и вскорости там умерла. Стоп - опять негатив.
Всех, охарактеризовать сложно и длинно, остановлюсь на тех, кто по тем или иным причинам остались в памяти.
Горелик Мария, полька, двое детей - Ричард и Коля и с ними проживала мать Марии. Запомнилась тем, что вошла в анналы бараков. К молодой тогда Марии захаживал кто-то из начальства и когда она родила Ричарда, к ней явилась целая делегация партийцев: узнать - кто этот мужчина.
И молодая полька ответила оригинально, да так, что у партийцев пропал весь пыл расследования:
-Не вем, панове - темно пшишел - тихо вышел!...
Ричард, звали его бабка и мать - Рысек был пацаненком не сказать, что дурачек, но особенности его поведения оставляли множество вопросов. Вот из этой ситуации я понял, что самыми жестокими существами являются дети - если кто-то попадал, по их мерках в дурачки - они или переставали играться или задразнивали выбранный объект до сумасшествия. Каюсь, и я там присутствовал. Например: бабка кричала: "Рысек, гОни кОзы!" (с ударением на О: - польский), Горелики держали коз т.к. без мужчины корову содержать не осилили бы.
Что бы "достать" Рысека мы пели хором, на мотив польского фокстрота, звучавшего из патефонов почти каждый день:
-Тиха вОда бжеги рве
бабка Рыську цепом бье
Рысько плаче, Рысько стогне
а штаны все у г****не !
Разлетались мы как стая испуганных воробьев во все стороны: он был старше нас года на 4, а это по меркам шпаны - дистанция огромного размера и этот размер иногда сильно влиял на твое место в иерархии компании. Практически всегда кто- либо, но попадал в руки к разъяренному Рысеку и получал таких люлей - мама не горюй !. Но... Через несколько дней, зная, что экзекуция будет неизбежно, пацаны опять шли "дразнить Рысека"
Может, вот в таких ситуациях и "закалялась сталь" пацанов, закалялся характер, и появлялась какая-то бесшабашность в поведении, особенно на виду у всех (я имею в виду другие ситуации - "по жизни").
Этого парня не взяли на работу на завод и долго он не работал, но потом, когда пришла в комунхоз машина с насосом для чистки общественных туалетов - его приняли в помощь к водителю Кулакевичу Микодыму, жившему раньше в 10м бараке - техноруком - попросту таскал шланг с машины. Почистив потом, назад на машину.
Не знаю - писать ли... Напишу. Однажды, придя в поселковую библиотеку, застал стонущих от смеха женщин.
Рассказывают.
Заказали Микодыма почистить туалет, пока мы разговаривали, Рысек, со словами: " Я пошел смотреть подъезд!" - и пропал.. Только наговорившись, минут через 20, Микодым подъехал к туалету и машиной на тросе вытянул Рысека из выгребной ямы. я видел тот "пахучий" след, что тянулся к речке у переезда. Не везло бедному парню, и это была не единственная история, но о них я не буду.
Михнюк Слава - по-уличному Житневка получил свое прозвище, когда приехавшая из Польши баба Анюта привезла польской водки "Житнювка". И надо было такому случиться, что в этот самый день пришла очередь пасти коров. Послали, естественно, Славу и он на бегу хлопнул со стакана и - за басеню к стаду. На солнышке парня разморило, и он улегся спать под кустик, а коровки гуськом - и "в шкоду", как говорили раньше, зашли в жито, что поели, что успели потоптать... Когда кто-то заметил, и прибежали, растормошили, смотрят - пьяный. Разговор был следующего содержания:
-Что пил?
-Житневку.
-Как фамилия?
-Житневка.
Так и повелось - житневка да житневка. Но это было после войны, а до, вернее, во время войны, с ним произошел случай, рассказанный моим батей.
Когда пришли немцы, Славке было как мне, примерно в описываемое время - 5-6 лет. Он пристал к деду - сделай мне ружье - я пойду в партизаны!. Дед Сергей, что бы немцы по ошибке не приняли за настоящую винтовку, отбросил доску в 30мм, а взял небольшую досточку и выстругал Славке небольшую винтовочку, приказав ходить по улице вдоль своего забора и охранять. Ну где вы видели, что бы пацан с такой винтовкой да ошивался около какого-то забора.
Забросив за плечо винтовку, Славка пошел на ул. Ленинскую, где во дворе стояла немецкая походно-полевая кухня и прямо к немцу-повару:
-Хенде хох!
-О! Кляйне партизан! Гут - гут. - дал ему конфету и накидал каши.
На следующий день (к обеду !"), пацан снова был на кухне и ..все повторилось, почти в точности, кроме того, что малый снял дома с забора глиняный кувшин, который немец полностью забил кашей. Славка кормил большую семью таким образом долго пока немец не попросил пацана забить гвоздик, торчавший в заборе.
Малый со всей дури - хрясть сверху и донышке появилась дырочка, но кувшин остался целым, естественно, юшка вся вытекла, но густое с супа он донес домой. Дед после истории с гвоздем, как старый польский солдат рассудил: все, хватит - у немца, по - видимому, кончается терпение и, забрав деревяшку, спрятал от греха подальше, а Славке строго-настрого запретил появляться на той кухне.